Детальная информация

Герой в романе называется «я», когда описываются ситуации, сформировавшие базовый жизненный опыт рассказчика (страха смерти, военного братства, любви, постижения Бога, внутреннего несовпадения со стратегиями советского миропорядка). Анахронии в романе эксплицируют едино-множественность субъекта сознания, обозначенного как «я», но при этом распадающегося на довоенного героя, лейтенанта, капитана, послевоенного Д. и рассказчика. Границы этих переходов и кризисных состояний героя, как правило, маркируются местоимением «он». Номинация «он» в наррации также становится знаком дистанцирования кругозоров героя и рассказчика. В двух первых частях романа герой называется «он», когда совпадает с образцами героики и ментальностью, сформированными советской идеологией, только во второй части в уже начинающихся сомнениях в ее абсолютной ценности. В третьей части романа местоимение «он» становится маркером сложных внутриличностных отношений героя-лейтенанта, героя-Д. и рассказчика в изоморфных процессах самоидентификации героя в «рассказываемом событии» и авторефлексии рассказчика в «событии рассказывания». И герой-Д., и рассказчик, фиксируя несовпадение своих кругозоров с героем-лейтенантом, тем не менее внутренне сверяют себя с его базовыми ценностями. Таким образом, местоимение «я» знаменует нераздельность субъекта и объекта повествования в автобиографическом дискурсе романа, а местоимение «он» – неслиянность как разновозрастных состояний сознания героя, так и сознаний героя и рассказчика.

Гранин, Д.